Ротожопие на марше

"Human Centipede (Человеческая многоножка)", реж. Том Сикс

В застарелом и заскорузлом жанре фильма ужасов уже трудно кого-либо и чем-либо удивить и придумать что-то новое. Все "творчество" идет по двум направлениям: римейки (пересъемка на новом техническом уровне с более глянцевой картинкой и крутыми спецэффектами, что далеко не всегда идет на пользу этому специфическому жанру, а известность и предсказуемость сюжета – только во вред) и эскалация уже известных приемов воздействия на зрительскую психику (проще говоря, больше крови и кишок!). Фильмы второго направления порою оснащают некоторой псевдофилософской идеей ("Пила", "Мученицы", про которых я недавно писал).

Голландскому режиссеру по имени Том Сикс удалось придумать нечто новое, по крайней мере, чисто технически, такого в кино еще не было. Дело в том, что такая идея могла прийти в голову: а) школьнику младших классов б) писателю Владимиру Сорокину. В последнем случае могло бы получиться весьма интересное и самобытное произведение, однако Том Сикс явно ближе к первому. В отличие от остальных младшеклассников, которые, вырастая, забывают, либо начинают стыдиться того, что в детстве рисовали на промокашках, Сикс настолько хорошо сохранился, что решил перенести свою фантазию на экран.

Постараюсь объяснить суть идеи в нескольких словах, понятных широким кругам читателей, как отягощенных познаниями в медицине, так и не очень: человеческая многоножка – это цепочка из трех человек, составленных таким образом, что оральный рот последующего пришит к анальной жопе предыдущего, и каловые массы выводятся наружу, только пройдя всю цепочку целиком. Аффтар консультировался с хирургом, который, хотя и пожелал остаться неизвестным, увлекся идеей и подкинул ему несколько правдоподобных технических деталей. Поэтому в титрах красуется гордое: 100% medically accurate.

Начало не оставляет сомнений в том, что перед нами малобюджетный и совсем не изощренный стёб: две американских туристки путешествуют по Германии. Обе умеренно привлекательны, но при этом настолько тупы, шумны и назойливы, что зрителю хочется, чтобы с ними поскорее сделали что-нибудь мерзкое. На пути в ночной клуб, в который они почему-то едут через лес (!?) у девушек спускает колесо и оне остаются одне в дремучей чащобе. Вдали брезжит обнадеживающий свет фар, но это оказывается похотливый старикашка на раздолбанном "мерсе", который, завидев двух американише шлямпен, предлагает им проехать к нему нах хаузе и там немношко фикен, я-я, фантастиш! Когда бы знали, что их ждет, их проняло бы ужасом и дрожью, и оне немедля согласились бы на это спасительное предложение, однако заносчивые туристки с презреньем отвергли протянутую аборигеном руку помощи, отправились пешком через лес, и спустя час блужданий, вышли к уединенной комфортабельной вилле, на которой обитает доктор Хайтер – отставной хирург и мизантроп, весьма примечательный мужчина с внешностью сильно усохшего Шварценеггера и голосом Джереми Айронса. Доктор не считает нужным притворяться радушным хозяином, задает подозрительные вопросы и откровенно признается в нелюбви к роду человеческому, однако тупые пиндоски доверчиво принимают из его рук стаканы с водой, а очнувшись, обнаруживают себя привязанными к койкам в домашнем госпитале, в котором доктор предается творчеству. Всю жизнь он был всемирно известным специалистом по разделению сиамских близнецов, но в душе ему всегда хотелось не разделять, а соединять. Начал он с того, что объединил в цепочку трех ротвейлеров, но после безвременной кончины оных схоронил их под камнем с надписью "Mein lieber 3-Hund", пролил скупую мужскую слезу и перешел к экспериментам на человеческом материале. Тут как нельзя кстати, подвернулись наши злосчастные героини, а третьим кандидатом стал похищенный доктором японец, предысторию коего нам не сообщают – мы узнаем лишь то, что жил он грешнО, а умер смешно. Свою операцию доктор предваряет краткой лекцией со слайдами, в которой объясняет жертвам, а заодно и зрителям, ее суть.

С этого момента "Многоножка" перестает быть дурацкой комедией и на время превращается во вполне мрачную кроненберговщину. Лекция, попытка наименее худшей из девушек сбежать и спасти подругу, доктор играющий с ней, как кот с мышью, операция и первые послеоперационные моменты – все это прилично снято и неплохо сыграно, с на удивление умеренным шок-фактором. Конечно же, главная заслуга в этом Дитера Лазера, играющего доктора Хайтера. Этот заслуженный немецкий актер сумел выжать максимум из предложенного ему дурацкого сценария, и маньяк у него вышел – просто загляденье! С ним связано даже некоторое удовольствие, полученное мной от этого в целом бездарного фильма.



К сожалению, одной оригинальной (хотя и омерзительной) идеи мало. После того, как многоножка была сшита, похоже, автор пропросту не знал, что с ней делать дальше. Обычно у маньяков есть какая-нибудь сверхидея на предмет, скажем, облагодетельствования человечества превращением его в многоножек, но здесь доктор сделал себе очередную игрушку вроде трех собак. Впечатление усиливается тем, что первым в цепочке оказался японец, который не говорил ни по-английски, ни по-немецки, а лишь ругался на родном языке с субтитрами, а доктор его пытался дрессировать на предмет подноски газет. Словом, в последней части фильма вновь превращается в тупую комедию, а заканчивается исключительно дурацкой и ламерской сценой с полицаями, которых играют два престарелых хиппи. Правда известный штамп "хорошая девушка остается в живых" выглядит в данном случае весьма глумливо…

Думаю, лучше было бы действие перенести в 60-е годы (кстати, отпала бы проблема с мобильниками); доктора сделать бывшим нацистом, чтобы он ездил на классическом "Мерседесе", а не этой современной мыльнице, иногда переоблачался бы в эсэсовскую форму и фотографировал бы на "Роляйфлекс"; американок пересадить с "Гольфа" на "Жука" и сделать гламурными красотками в цветастых мини-платьях а-ля "Остин Пауэрс" – вот тогда фильма смотрелась бы гораздо круче!

Том Сикс уже анонсировал сиквел с цепочкой из 12 человек, однако поскольку, по некоторым причинам, участие Дитера Лазера в нем маловероятно, смотреть его я не стану.